утреннееСоня усиленно пыталась согреть пальцы, которые окончательно потеряли чувствительность. Терла ладошки друг об друга, старалась согреть дыханием, но предательский холод никак не хотел отступать. Февраль выдался на удивление лютым, не в сравнение с прошлым годом. Температура сказала по градуснику, как заяц, то минус тридцать, то минус сорок. Каждый выход на улицу был пыткой. Не спасали ни пара вязанных (специально для таких ситуаций) свитеров, кое-как натянутых друг на друга, ни теплые брюки на подкладке. Ничего. Холод все равно проникал под одежду и кусал за кожу, оставляя покрасневшие пятна. Дома было ничем не легче. Прохудившиеся деревянные окна не держали напирающий холод с улицы, так что ветер бродил по паркетному полу. Не спасали ни батареи, которые в силу свою старались отапливать помещение, ни обогреватель. Холод все время жил здесь, прятался в темных уголках. Сегодня было особенно тяжело. Поднявшаяся метель на улице не дала возможности даже пройтись. И этот день. Она ненавидела его всей душой. Всячески старалась вычеркнуть его из памяти, сделать вид, что ничего не было. Но память предательски напоминала, подсовывала во сне, не давая возможности даже сомкнуть глаз. Кутаясь в бабушкину шаль и, все плотнее вжимаясь в кресло, Соня всячески пыталась согреться и прогнать наваждение. Книга, которую она читала, давно покоилась рядом с креслом, словно притаившаяся змея, которая в любой момент прыгнет – только протяни руку. Вздохнув, покосилась на часы. Два часа ночи. Поерзала ногой по полу и решительно, протянув руку к столу, подхватила трубку телефона. В таких случаях она всегда звонила Мише. Он долго не брал трубку, но когда гудки уже превратились в один монотонный гул, вдруг резко ответил, пробубнив сонным голосом «Слушаю». В этот момент все слова предательски сбежали из головы, уступив место темной пустоте. И она просто сидела, слушая его сонное ворчание в трубке. - Соня… Я так и знал, что ты не спишь. Я был бы глуп, зная, что ты сегодня хотя бы попыталась это сделать, – проговорил Миша, шаря по тумбочке в поисках выключателя у лампы. - Ты знаешь меня, как никто другой. Знаменательный день. Правда, тогда было не так холодно, как сегодня. - Скучаешь? Соня долго молчала ему в ответ, тяжело дыша и не зная, что ответить. Он знал все сам. - Мне приехать? Я все еще храню то вино, что мы варили с ребятами в деревне летом. Домашнее. Оставил на крайний случай. Разное же бывает, да? - Да… - в тон ему проговорила Соня. – Приезжай. - Хорошо, скоро буду. - И извини, что разбудила. - Не стоит. И положил трубку. Соня еще раз подумал на пальцы, все же пытаясь их согреть. Но холодно только сильнее вцепился в них.